Старые дома с избыточной отделкой. Особенно хорошо запомнилось одно здание: все стены покрыты орнаментом в виде водорослей, рыбок и морских коньков (похожие коньки есть в Симферополе), а верхний этаж представляет собой ряд огромных раковин (вроде как на эмблеме «Шелл») с окнами.
Каждый раз прогуливаюсь по одному маршруту: главная площадь, затем длинная узкая улочка, на которой я обязательно посещаю дом-музей местной знаменитости. То ли писатель, то ли бунтарь, то ли изобретатель, то ли философ – род деятельности так и остался загадкой. Традиционный разговор с экскурсоводом, рассказывающим мне о могиле знаменитости на местном еврейском кладбище.
И далее. Запутанные ветви кладбищенских деревьев, причудливые надгробия со звездами Давида. Сложные фамилии на русском языке. И смотритель кладбища, мудрец по совместительству.
Все выглядит и происходит довольно правдоподобно, только одна особенность не позволяет забыть, что происходящее – сон. Какая-то сумасшедшая, поразительная, невероятная искривленность пространства всего этого городка. Ни одной прямой линии, сплошные повороты и зигзаги, спуски и подъемы…
Причем, подобная организация пространства повторяется в любых снах, словно специально отличает их от реальности, не давая полностью забыться.
Каждый раз прогуливаюсь по одному маршруту: главная площадь, затем длинная узкая улочка, на которой я обязательно посещаю дом-музей местной знаменитости. То ли писатель, то ли бунтарь, то ли изобретатель, то ли философ – род деятельности так и остался загадкой. Традиционный разговор с экскурсоводом, рассказывающим мне о могиле знаменитости на местном еврейском кладбище.
И далее. Запутанные ветви кладбищенских деревьев, причудливые надгробия со звездами Давида. Сложные фамилии на русском языке. И смотритель кладбища, мудрец по совместительству.
Все выглядит и происходит довольно правдоподобно, только одна особенность не позволяет забыть, что происходящее – сон. Какая-то сумасшедшая, поразительная, невероятная искривленность пространства всего этого городка. Ни одной прямой линии, сплошные повороты и зигзаги, спуски и подъемы…
Причем, подобная организация пространства повторяется в любых снах, словно специально отличает их от реальности, не давая полностью забыться.